Мне кажется, что, находясь под воздействием эмоций, мы стали подменять понятия, и вместо того, чтобы осторожно сказать, что война не была неизбежной, мы делаем вывод, что она случилась на пустом месте. К сожалению, место было не пустое, а проклятое, застроенное по самое не хочу всяческими историческими могильничками, излучающими смертельно опасную для социума энергию. Я бы сказал, что избежать войны с Россией после распада СССР было труднее, чем не избежать.
История умеет неплохо подавлять случайные отклонения от своей генеральной линии. Поэтому ни одна по-настоящему крупная мировая война не произошла исключительно из-за субъективных причин, будь то властолюбилие, глупость, жадность, обидчивость правителей или даже коллективное помешательство вверенных им народов, хотя каждая и имела предостаточно таких причин. Война, возникшая исключительно из субъективных оснований, быстро бы сошла на нет под воздействием объективных, то есть не зависящих от воли человека "выравнивающих" факторов. Но если история упрямо гнет свою линию в течение полутора лет, вовлекая в войну двух крупнейших государств Восточной Европы все больше людских и материальных ресурсов, то это значит лишь то, что у этой войны, помимо субъективных, были и остаются объективные причины.
Агрессия России против Украины очень часто представляется как ничем не спровоцированное изъявление "злой воли" либо самого Путина (вариант – "коллективного Путина"), либо всего русского народа. При таком подходе нынешняя война выглядит исключительно как эпическое столкновение абсолютного добра с абсолютным злом, а ее причина вытекает из самой природы этих начал, которые не могут не воевать. Русские – само воплощение имперского насилия, а Запад и примкнувшая к нему Украина – оплот свободы, стоящий на пути этого насилия. Реальность, однако, представляется более сложной. Запад отстаивает в этой войне не только свободу, но и собственные интересы, в том числе - экономические, политические и военные, а Россия военным путем пытается решить не только проблему выживания путинского режима, но и дать ответ на целый ряд исторических вызовов, реально стоящих перед страной в целом. То, что на эти вызовы был дан ошибочный и одновременно преступный ответ, не означает, что самих этих вызовов не существует в природе.
То, что эта война является для России гражданской, не отменяет того, что она является одновременно и империалистической.
Иными словами, у нее имеется два мощных триггера, каждый из которых заслуживает отдельного рассмотрения (что я намерен сделать несколько позже) – борьба за “советское наследство” (влияние на постсоветском пространстве) и решение проблемы “разделенного народа”. Я всегда считал и продолжаю считать, что попытка Кремля решить обе эти проблемы с помощью войны является преступлением не только против других народов, но и против самого русского народа.
Но в то же время отрицание войны как метода решения проблем не означает, что эти проблемы можно не решать или вообще игнорировать. И после коллапса путинского режима они продолжат существовать как вызовы, на которые любой воспреемник власти в России обязан будет дать альтернативный ответ. Иначе он власть долго не удержит.
Более того, именно тот факт, что режим Путина сумел создать политический “коктейль Молотова”, синтезировав зажигательную смесь из собственных узкокорыстных интересов и ложно интерпретированных национальных интересов, позволило этому режиму добиться уникального уровня поддержки этой безумной войны. Чтобы его снизить, необходимо развести в сознании масс эти два компонента, отделив “личную шерсть” бенефициаров режима от “государственной”.
! Орфография и стилистика автора сохранены
